Экономика не хочет вставать

Основной показатель роста экономики ВВП за 7 месяцев текущего года продемонстрировал снижение на 2,7% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Это хуже показателя за полугодие – тогда спад ВВП составил 2,5%, но самое главное, что таким образом развернулся, казалось, уже сформировавшийся устойчивый тренд – в первом полугодии от месяца к месяцу темп спада ВВП сокращался.

Эффекты и дефекты подсчета

Безусловно, у показателей, особенно это кается нашей страны, есть своеобразный «сезонный» фактор, а вернее — квартальный эффект. Дело в том, что для международных сравнений используются, как правило, квартальные данные, поэтому в прошлые годы можно было наблюдать, как показатели по ВВП «прыгают» относительно квартальных значений – в последний месяц квартала, демонстрируя взрывной рост, а в следующем месяце — падение.

И здесь работает не только эффект чисто статистической подгонки, но и оставшаяся с советских времен привычка у госпредприятий по выполнению квартальных и полугодовых планов, а также неритмичность бюджетного финансирования, когда деньги выделяются также под конец квартала или полугодия.

Тем не менее, в этом году после того, как вышли показатели за первый квартал, не произошло замедление – было очевидно, что показатели упорно «тянут» к выходу на положительное значение по итогам полугодия.

Хотя задача была изначально непростой – год начался с отметки в 4,3% спада по ВВП, поэтому оптимистичные заявления правительства о возможном выходе на положительную динамику изначально казались фантастикой. Но все же с учетом прошлогоднего тренда — на увеличение спада в первом полугодии — можно было надеяться, что если «дно» уже пройдено, то удастся стабилизировать показатели хотя бы на уровне самых низких прошлогодних объемов.

Но оказалось, прошлогоднее дно – вовсе не дно. При уточнении данных ВВП за I квартал (вторая оценка ВВП Белстатом) его абсолютное значение было снижено на 4,3 трлн. неденоминированных рублей, в итоге относительные показатели за I квартал были пересмотрены в сторону ухудшения. При этом не только по итогам полугодия не удалось сохранить уровень прошлого года, но и в первый же месяц второго полугодия показатель ухудшился, тогда как в прошлом году именно по итогам 7 месяцев был зафиксирован самый низкий относительный показатель по ВВП. То есть с учетом прошлогоднего минимума, казалось бы, можно было удержаться хотя бы на уровне полугодия – то есть минус 2,5%.

А может, это деноминация?

Помимо квартального статистического эффекта, свою лепту в ухудшение показателей в июле могла сыграть деноминация вместе с введением электронных счетов-фактур в один день с деноминацией. Многие субъекты хозяйствования попросту не работали несколько дней в июле, уйдя в краткосрочный отпуск, чтобы не наделать ошибок и переждать, пока все системы будут отлажены. Проблемой 1 июля может объясняться и больший по сравнению с июлем и предыдущими месяцами рост в июне – многие предприятия и предприниматели старались провести сделки до 1 июля, чтобы и квартал получше закрыть и потом не мучаться с пересчетом выручки, налогов и т. д. после деноминации.

Так или иначе, но в июле по сравнению с июнем сократились на 2,4% объемы промышленного производства, тогда как в июне по сравнению с маем был зафиксирован рост на 2,8% .

Серьезное падение произошло по подвиду экономической деятельности «Производство транспортных средств и оборудования» — трехмесячный рост производства сменился спадом — за 7 месяцев текущего года производство здесь сократилось на 2,7% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. За полугодие был отмечен рост — на 7,6%.

В итоге показатели по промышленному производству также ухудшились по сравнению с полугодовыми данными. За 7 месяцев текущего года по данным Белстата, объем промышленного производства в январе июле сократился по сравнению с аналогичным периодом прошлого года на 2%. Предыдущий показатель (за первое полугодие) был лучше — спад составлял 1,6%.

Промышленный спад не смогло компенсировать сельское хозяйство, которое показало прирост производства за 7 месяцев текущего года по сравнению с аналогичным периодом прошлого года  на 4,2% против роста на 3,3% за 6 месяцев. При этом прирост объемов сельхозпроизводства в июле по сравнению с июнем составил 62,5%, а по сравнению с июлем прошлого года – 6,6%. Очевидно, такие показатели по сельскому хозяйству объясняются, прежде всего, уборочной. В животноводстве показатели куда скромнее — реализации скота и птицы в июле по равнению с июлем снизилась – на 4,4% (по сравнению с июлем прошлого года – на 3,2%), производство молока выросло на 1,2% и 0,6% соответственно.

Продолжают ухудшаться показатели по товарообороту. В июле по сравнению с июнем оптовый товарооборот сократился на 2,4%, розничный вырос на 0,5%. В июне по отношению к маю показатели были заметно лучше. Оптовый товарооборот тогда сократился на 0,3%, розница выросла на 2,3%. В итоге показатели за 7 месяцев по оптовой торговле – минус 8,2% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года и по розничной – минус 2,2% вышли хуже, чем за полугодие (минус 4,8% и минус 1,6% соответственно).

Ростки дисбалансов

Что же касается внешней торговли, в показателях которой правительство в мае-июне находило какие-то положительные тенденции, то по итогам полугодия сальдо по внешней торговле товарами и услугами по методологии платежного баланса сложилось отрицательным против положительного год назад за тот же период.

При этом отрицательное сальдо внешней торговли товарами угрожающе выросло, превысив миллиард долларов, а экспорт услуг, за счет которого вытягивались показатели по внешней торговле в прошлом году, начал сокращаться.

И это не единственное следствие попытки поправить дела в экономике за счет номинального роста показателей. Так, запасы промышленной продукции по состоянию на 1 августа увеличились за июль (с 64,7% к среднемесячному объему производства до 65,4%) несмотря на спад производства, то есть предыдущий помесячный рост промышленности во многом оказался работой про запас. А значит, стимулировать рост опасно – все равно большая часть ляжет мертвым грузом на складах, не

Рост производства в сельском хозяйстве на фоне уборочной сопровождался резким ростом цен на продукцию сельхозпроизводителей – на 4,4% в июле, на продукцию растениеводства – сразу на 15%. При этом розничный товарооборот, продемонстрировавший снижение темпов роста, напротив, никак не коррелирует с динамикой потребительских цен – в июне и июле рост потребительских цен оказался одинаковым — плюс 0,4%.

 Читайте также: 

Инфляционный навес: цены производителей сельхозпродукции выросли в июле на 4,4%

Инфляция в июле осталась на июньском уровне, годовая — чуть выросла

Сальдо внешней торговли Беларуси за первое полугодие — отрицательное

Приспасабливаясь к стагнации

Динамика показателей демонстрирует, что экономика как бы приспосабливается к стагнации, все плотнее залегает на дне – любые попытки стимулировать даже небольшой рост на отдельных сегментах тут же приводят к макроэкономической разбалансировке, создавая угрозу стабильности и стимулируя углубление кризиса. Но экономику, окончательно окопавшуюся на дне, с включенным механизмом самоподдерживания стагнации, уже очень сложно будет поднять даже в случае улучшения внешней конъюнктуры. Поэтому совершенно непонятно, на что рассчитывают власти, пребывая в тактическом ожидании чуда. Неужели рассчитывают на то, что Россия накануне своих президентских выборов обеспечит рост экономики и себе, и нам?

Между тем в России как раз сейчас заговорили о возможной долгой рецессии и годах застоя.  На днях вышел доклад Высшей школы экономики, в котором эксперты предупреждают — экономика, которая не растет, загнивает, утрачивая шансы на возобновление роста. К выборам 2018 года в России вполне может возникнуть тема «потерянного десятилетия» — констатируют они. Среди опрошенных аналитиков НИУ ВШЭ не осталось ни одного, кто не ожидал бы снижения ВВП по итогам 2016 года, указывается в докладе. Согласно консенсус-прогнозу, ВВП в текущем году сократится примерно на 0,8%, а на темпы роста примерно 2% в год экономика России сможет выйти только к 2020 году.

Что касается нашего консенсус-прогноза, который никто не проводит, но все его чувствуют сердцем, то, похоже, не осталось ни одного эксперта, кто бы ожидал выхода на правительственный ориентир по росту ВВП на 0,3% в 2016 году. Остается лишь угадать, кто из международных финансовых экспертов окажется ближе к истине. Всемирный банк и ЕБРР ожидают снижения ВВП по итогам года на уровне 3%, МВФ — минус 2,7%. Евразийский банк развития недавно ухудшил свой прогноз до минус 1,9%. Пока что нашей экономике ближе экспертная оценка МВФ.